Утро Судного Дня - Страница 71

Но он помнил: за ними наблюдают. Нельзя. Надо держаться.

Смуглая ладошка легла на его руку.

- Ты теплый, - сказала девушка. - Мы умерли, Ар Том?

- Нет, любимая. - Слова чужой речи были так естественны, словно это был родной язык Гривы. Хорошо. По крайней мере говорить они могут безбоязненно. Этот язык даже «Головастый» не вдруг расшифрует. - Мы живы. Мы вернулись... Я вернулся в тот мир, откуда пришел. И ты - со мной.

- И я с тобой... - эхом откликнулась Даша. - А мои родичи? Что с ними?

- Не знаю, - сказал Грива. - Здесь только мы двое. Я должен тебя предупредить, Дашенька... - Артём на мгновение запнулся, подыскивая слово: - Мы не среди друзей. И... Ты должна быть храброй.

Она ответила не сразу.

- Я буду такой, какой ты хочешь. - На миг сквозь маску безразличия проглянула та, прежняя Даша. Выглянула и пропала.

- Ты мне не веришь, - догадался Грива. - Дашенька!

- Мы умерли, - прошептала девушка. - Здесь такая тишина, Ар Том, такая страшная тишина...

Артём не выдержал: обнял девушку, прижал к себе... Ее тело было вялым, незнакомым... Только запах остался прежним.

- Дашенька... Любимая...

Он обнимал ее, укрывал, защищал, прятал, как прячут в ладонях слабенький зарождающийся огонек. Он осторожно пил ее дыхание - и возвращал его, наполнив собственной жизнью.

- Я здесь, здесь, с тобой... - шептал Артём. - Дашенька, проснись, ты нужна мне, нужна...

Он обнимал ее - и белое пламя, рожденное в глубине времен, просыпаясь внутри них, обнимало, пронизывало...

Артём вспомнил всё.

Всё, что с ним было там, в прошлом.

Но это было не главное.

В какой-то чудесный миг Артём понял: их уже не двое.

- Единство... - прошептал Грива.

«Где двое собрались во Имя мое - и Я там...» - вспомнилось давнее, из детства.

Там, в прошлом, он не понимал, что это такое. Наверное потому, что там не было Бога. Или Артём так и не смог Его почувствовать. Здесь Бог был с ними.

В какой-то ничтожно краткий миг Артём очень четко ощутил Присутствие. Это было, как... Нет, этому не существовало аналогий. Что-то подобное мог бы чувствовать управляющий контур штурмового крыла, когда пальцы пилота касаются активирующего сенсора. Священный трепет Близости...

Сознание Артёма было слишком крохотным, чтобы осознать сколько-нибудь заметный фрагмент Мироздания. И познать он успел лишь крохотную частицу его. Крохотную, но важную. Получить ответ на один-единственный вопрос. Тот, который, не ослабевая, жил в нем с того момента, когда он, Артём Грива, заглянул в прожженное в броне отверстие и встретился взглядом с существом, которое примитивные и слепые представители человечества назвали «пессимистом».

Теперь Грива знал, кто пришел в мир иллюзорного будущего, сотворенный пентагоновскими умниками. Теперь Артём знал это совершенно точно. Но, увы, он понятия не имел, что делать с этим знанием. И не знал никого, с кем мог бы им поделиться.

Кроме Даши.

- Я тебя спасу, девочка, - пробормотал он по-русски. - Еще не знаю как - но спасу.

- Не меня - нас, - тоже по-русски ответила Даша. Это было так естественно - слышать, как его любимая говорит на его языке, что Грива почти не удивился.

- Нас, - согласился Артём. - Только пожалуйста, говори на своем языке. Нас не должны понимать чужие.

- А на каком языке я говорю? - удивилась Даша. И Грива понял, что ошибся. Даша и говорила на своем языке. Ему показалось.

- Дашенька...

В словах не было необходимости. Они понимали друг друга без слов. Больше, чем понимали. Артём чувствовал то же, что и тогда, в Реке. Нечто третье. Нет, не третье. Оно не участвовало в их единении. Оно было его основой. Как тогда... Нет, по-другому. Совсем не так. Не было страха. Не было желания выжечь огнем леденящий холод чужого. Здесь оно было своим.

«Потому что здесь - мой дом, - подумал Грива. - Звезды, под которыми я родился».

А как же Даша?

Но когда, открыв глаза, Артём посмотрел на ее лицо, то понял: ее дом - тоже здесь. Будет здесь, когда родится их сын. Если родится...

На краткий миг перед Гривой открылось будущее. Страшное будущее, наполненное войной и огнем... И сравнительно мирное: без пылающих континентов, но тоже страшное, беспощадное к Хранителю Равновесия, который не справился...

«Не надо меня пугать! - мысленно произнес Артём, обращаясь к Тому, кто грезил в его мозгу. - Я и так напуган до смерти!»

Это была правда. Но еще он знал, что страх - не беспределен. Где-то там, за его границами, таится понимание. И для того, чтобы выйти за эти границы, ему нужна Даша. Вся. Полностью.

Но сейчас это невозможно.

Где-то там, по ту сторону стекла - специальный координатор Хокусай. И тщедушный «умник» за консолью. И «глазки» камер. Всё, что здесь происходит, будет записано и дотошно изучено множеством враждебных или равнодушных людей...

Невероятным усилием Артём отпустил девушку и поднялся. Даша осталась сидеть. Но глаза ее больше не были пустыми. Они сияли. Неважно, что он уходит. Она была счастлива. Он вернется. Даша тоже видела будущее. Грива знал это наверняка. И еще знал, что ее будущее - не то, что открылось ему. Но оно - будет.

Хотя до него еще предстоит дожить. Нет, не дожить, не ждать - драться!

- До свиданья, родная, - негромко сказал он. - Береги себя и его.

И Грива покинул искусственную лужайку, созданную дизайнерами Комитета внутри секретного оборонного комплекса «Алладина» в самом сердце Запад-Европы.

Да, теперь Артём точно знал, где он. В подземной цитадели, расположенной на полмили глубже тоннелей парижского метро. Знал, но понимал, что об этом следует помалкивать. Хотя бы потому, что объяснить, откуда взялось это знание, Грива не смог бы.